История человека, перемолотого Китаем. С.М.О.Г. — глава первая «ФАНТА»

История человека, перемолотого Китаем… рассказ о молодом россиянине, потерявшем все нравственные ориентиры… События происходят в наше время в прогнившей столице Поднебесной, где каждый сам за себя, где «овцы жрут волков», где в детских садах снимают детское порно, а полиция опаснее бандитов. Укрытый «смогом» Пекин – идеальное место для медленного самоубийства любого, кто потерял свой дом навсегда и стал… лаоваем

Немытая голова с давно покрашенными волосами упала на левое плечо. Я нервно проснулся. Голова оказалась моей. На секунду показалось, что вместо мозга у меня доведенная до кипения фанта со вкусом бензина.

Пекинский воздух даже после фильтрации был тяжелее утреннего смрада пасти козла. Он по-хозяйски ершисто гулял по носоглотке, выжигая всё живое, будто напалмом. Чувак из «Апокалипсиса», любивший запах напалма по утрам, точно не жил в Китае в эпоху производственного бума, а зря – меньше бы нёс херню про утреннее зловоние.

Тем временем, фанта в голове бурлила и рвалась наружу. Я обхватил черепушку ладонями и сильно сдавил виски, надеясь на то, что боль хоть немного утихнет. Но она не унималась, а телефон уже начал предательски разрывать воздух известнейшей песней Rolling Stones, слова которой я так и не смог разобрать.

«God gave me everything I want Come on, пам-пу-йоу»

«Мик, Мик, подожди минуту, я сейчас отвечу», – прошипел я, роняя слюни на паркет, и на коленях пополз к телефону, лежащему на столе возле окна. «Куда я дел штору?!» ,– подумал я и прищурился. Неоновый свет вывески KFC орал на меня, ослеплял и вероятно кастрировал, но проверить это я был не в силах, да и с кем?

Теряя последние силы, я провёл пальцем по экрану, включил громкую связь, и растёкся по полу, как мешок с дерьмом. Положив обманчиво холодный телефон на лоб, я закрыл глаза, став похожим на труп, которому родные вместо монетки положили гаджет.

— Вэй, вэй, – «проорал» я так тихо, что даже не рассчитывал на то, что меня кто-то расслышит. Впрочем, расслышали.

— Хуэй, хуэй, ты вообще живой? — прискорбно, но в данную секунду со мной разговаривает самое отвратительное из всех существ, рождённых над и под поверхностью Земли – бурят Зорик. Ходит слух, что Зорик настолько омерзителен, что с ним отказываются ебаться даже китайские проститутки из категории «нестираные панталоны».

— К сожалению, да. Чем могу быть полезен, мой господин? – я стараюсь говорить как можно короче и подобострастнее, чтобы мой визави, выросший на суровых улицах Улан-Удэ, и еще пару лет назад бегавший за местным владельцем китайского рынка в качестве шестёрки-переводчика, почувствовал всю свою важность и грандиозность, забыв при этом, что я должен ему дофига денег.

— Ты грустишь что ли? – какая проницательность! На фоне слышен женский смех, а это значит, что Зорик с дамой, и я готов отдать глаз на высасывание, что он будет выделываться перед ней, будто проходит прослушивание на роль дона Корлеоне.

— Зорлеоне… т.е. Зорик, вот уже неделю я никак не могу выспаться, голова раскалывается на сотню частей, а на работе полный… сам понимаешь, а ты сам вообще где? Я слышу женский смех, неужели ты опять в строю?! Старый ловелас! – я продолжаю льстить этому куску говна.

— Сижу на кожаном диване, курю кальян… общаюсь с Любой из Донецка. Она утверждает, что ей за всё время пребывания в Пекине так и не показали Стену. Прикинь! Её это жутко расстраивает. Вот мы и утешаемся в баре, – я знал о ком он говорит и инстинктивно дотронулся до промежности, проверяя не осталось ли чего от Любы.

— Если всё-таки решишься свозить её туда, учти, что потомков великих монголов там не очень любят. Приготовь зонт, а то тебя могут облить кипящей смолой, – пытаюсь пошутить я, и от возросшей головной боли переворачиваюсь на бок. Телефон скатывается на пол и Зорик, словно чувствуя это, меняет тон.

 — Нет, я её никуда не повезу, … а поедешь ты, … и не с Любой, а один. И не на Стену, а сюда ко мне в KTV, где две недели назад… я одолжил тебе деньги, и захватишь с собой… если и не те самые купюры, то их абсолютных двойников…и в полном объёме. Если ты этого не сделаешь,… то потомок, как ты правильно сказал, … великих монголов, зажмёт твою больную голову между двух камней и прыгнет на неё… с превеликим удовольствием, – как же этот пафосный гондон любит делать паузы, раздувая значимость собственного речевого поноса.

— Ты сам-то не грустишь, Зорикто? – сказал я, и тут же осознал, что деньги ему нужны на Любу, которой даже после побега из полуразрушенного Донецка, впадлу дать Зорику меньше, чем за ван юань, – я могу развеселить тебя новостями о нашем друге из Братска. Помнишь того типа, про которого шутят, что в прошлой жизни он был пятном пота на подмышке…

 — Ты меня чётко услышал, Роман Игоревич? Или мне надо громче объяснить тебе, чтобы ты собрал нужную сумму? — оборвал меня Зорик, специально не обозначая сколько я ему должен, чтобы его донецкая курва впечатлилась.

— Да слышал я всё, слышал. Ты сможешь посидеть в KTV некоторое время? Мне нужно собрать «сумму».

— Сколько тебе надо?

— Неделю.

— Ты ошалел, урод?! Дзобай сюда немедленно, возьми всё, что у тебя есть, а если чего-то будет не хватать, разберёмся на месте. Я заканчиваю разговор.

Как сын кристально чистого Байкала может быть такой грязной тварью?! Что, всё-таки, делает Китай с людьми,  прошептал я, оставаясь на полу в позе изнасилованной амёбы. Моя жизнь – это Камасутра, в котором все позы я выполняю в одиночку. Как печально и неудобно получается. Но надо вставать, иначе Зорик прибудет ко мне сам.

«Дзобай». Дебил, надругающийся над двумя языками! Подонок, забывший свой родной, и смеющий насиловать мой! «Мэндэ, тэхэ», даже я поговорю с твоим отцом на родном ему языке. Конечно, если твой отец был человеком, а не медвежьей отрыжкой.

Тем не менее, времени у меня было мало. И думать о Зорике больше возможности не было. Нужно было что-то делать, продавать, собирать и переодалживать. Зорик был настроен серьёзно, да это и понятно, у таких людей ничего брать не надо. Почему я не последовал примеру китайских проституток?

Зорик очень строгий инвестор. Требовательный и жестокий. Зачем я взял именно у него? Всё равно всё просрал на ставках. Грёбаный жирножопый Игуанин, почему бы тебе не отдать долг Зорику вместо меня? Аргентинское бревно!

Я почти встал, но колено, будто после долгих лет разлуки, повстречало угол стеклянного столика, и я был вынужден рухнуть на кожаный диван, заваленный тряпками моего соседа по квартире… Вонючка!

Боль была резкой и обжигающей, как раскаленный на открытом огне нож. Но она оказала услугу — осушила фанту в моей голове и обнажила остатки мозга. Он заработал быстрее, и я начал составлять план.

Денег в квартире нет. Из техники только то, что принадлежит соседу. Стиралку и печь я не сбагрю быстро и дорого, а сосед поднимет ненужный шум. В своей комнате он денег не держит, всё на картах, все излишки шлёт своей блядине во Владивосток. Даже если я свяжу его и будут пытать, денег от него не добиться.

Остаётся только офис или сейф лаобаня. Если ничего не найду в самом офисе, то попробую подобрать пароль к сейфу, возьму оттуда два вана. Недели на три он отвянет от меня, а я смогу за это время собрать деньги для него и вернуть взятое в сейф!

А почему бы сразу не одолжить у лаобаня?! Деньги у него есть. Скорее всего он даже не заметит пропажи двадцати тысяч по крайней мере в течение пары недель. Хотя это вряд ли возможно, проще устроить Зорика фотомоделью в GQ. Эти пидоры «первой волны» — ребята, приехавшие в Китай в начале 90-х, стали хуже китайцев. Ябаолу хуже тюрьмы. В тюрьме ты хоть не добровольно.

В общем решено, надо выдвигаться в офис. Времени около девяти, никого там не осталось, даже самозабвенных жополизов.

Я встал с дивана и пошел в ванную, чтобы привести себя в порядок. Бесполезно! Если бы в ванной комнате была машина времени, я бы мог вернуться на тридцать лет назад и убедить мать сделать аборт, но сейчас уже поздно, и канализационная вода беспомощна.

Я включил свет. Китайская лампа обдала меня горячим светом, припекающим и без того истерзанный затылок. Китайцы почему-то любят в ванных ставить такие лампы. Включаешь её и чувствуешь себя вампиром в погожий солнечный денёк где-то на побережье Алжира.

— Суки! Хватит надо мной издеваться! Грёбаные киты! Что вам от меня вечно надо?! Дайте мне спокойно умыться. Не сжигайте меня заживо в этой вонючей дыре, – проорал я в зеркало и сбросил на пол все гигиенические принадлежности.

— Да пошёл ты, ничтожество! – ответило мне зеркало.

Диалог с китайцами через зеркало иссяк сам собой. Я выключил свет, в темноте умылся и почистил зубы, сплёвывая на пол. Ну всё, поехали, сейчас я поимею всех ваших матерей, грёбаные шакалята. Я сильно ударил зеркало головой. Оно в несчётный раз выдержало. Боль прошла.

Я вышел из ванной, пробил карманы – всё на месте. В Вичате непрочитанные сообщения, ну и хрен с ними, подождут! Я подошел к входной двери, взялся за ручку и, не успев повернуть её, услышал стук…

Наша страница в WeChat sinocomclub

По любым китайским вопросам пишите на почту 15045064735@163.com